Загадки евангелий. Глава 30. «Он-то идущий за мною, но который стал впереди меня» (Иоанн 1:27).

Ирина Хотина

Форма: Монография
Жанр: Размышления
Объём: 21777 знаков с пробелами
Раздел: "Критические заметки на полях Нового завета."

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

Рецензии и отзывы
Версия для печати

ГЛАВА 30. «ОН-ТО ИДУЩИЙ ЗА МНОЮ, НО КОТОРЫЙ ВСТАЛ ВПЕРЕДИ МЕНЯ» (Иоанн 1:27).

Одним из важных фактов, позволяющих реконструировать биографию Иисуса, является выяснение того обстоятельства, откуда он пришел на Иордан. Как ни странно, но именного знание географического местонахождения Иисуса, места его проживания до встречи с Иоанном может многое прояснить в мотивах его поступков.
Поэтому в предыдущих главах, исследуя синоптические евангелия, мы дотошно интересовались этой информацией (см. «Загадки евангелий», глава 28). Евангелист Матфей считал, что «приходит Иисус из Галилеи» (Матфей 3:13). Двум другим евангелистам этот факт оказался неизвестен. И хотя в тексте Марка есть указание на Назарет, мы выяснили, что это поздняя редакторская правка.
О чем думал Матфей, сообщавший информацию о Галилее, и редактор, вставивший в текст Марка свое собственное умозаключение: «пришел Иисус из Назарета Галилейского»? Они были уверены, что рассказывают о плотнике из Галилеи, пришедшем за сотни километров к Иоанну в Иудейскую пустыню, креститься.
Но в отличии от наивных людей, живших две тысячи лет назад, современный исследователь Нового завета должен понимать, что Иоанн проводил не «крещение», а традиционный еврейский ритуал очищения в микве с добавлением ессейского раскаянья и покаяния. Не далековато ли плотнику пришлось идти для того, чтобы очиститься в микве и покаяться?!
Не случайно современные баптисты, проводят свои ритуалы крещения в Галилее, в том месте, где Иордан вытекает из Кинерета. Здесь и воды много в любое время года, и относительно близко к Назарету. Но при этом, реально далеко от места, указанного в евангелии: «это происходило в Вифаваре при Иордане» (Иоанн 1:28), расположенном в нескольких километрах от впадения Иордана в Мёртвое море. О продуманном выборе Иоанном Вифавары, а правильнее Бейт-Авра, мы подробно говорили ранее (см. «Загадки евангелий», глава 25).
Но самое главное, при ближайшем рассмотрении такой версии, подхваченной христианством, выясняется полнейший абсурд: один верующий еврей преодолевает три сотни километров, чтобы пройти микву у другого верующего еврея. Ради чего?! Ради того, чтобы возвестить евреям радостную языческую новость о «живом сыне божьем»?! Конечно же, нет. Тогда, что заставило Иисуса прийти к Иоанну? Что связало этих двух религиозных евреев, отличающихся и происхождением, и воспитанием, и социальным положением?

Выйти из тупиковой версии евангелистов-синоптиков позволяет рассказ четвертого евангелиста. Для этого еще раз обратимся к эпизоду об общении учеников Иоанна с Иисусом, которые подойдя к нему, спрашивают: «Равви - что значит учитель, - где живешь? Говорит им: пойдите и увидите. Они пошли и увидели, где он живет; и пробыли у него день тот» (Иоанн 1:38-39). И хотя четвертый евангелист не сообщает конкретного названия места, куда Иисус отвел учеников, можно смело утверждать, что это ни Галилея, ни Назарет.
Судя по тому, что ученики «пошли и увидели, где он живет; и пробыли у него день тот», а затем в тот же день вернулись, когда «было около десятого часа» (Иоанн 1:39), место проживания Иисуса было не столь далеко. Давайте подумаем, где оно могло находиться.
Первая версия, которая приходит на ум, Иерусалим. О большом количестве жителей Иерусалима, приходивших к Иоанну, свидетельствуют евангелисты: «И выходили к нему вся страна Иудейская и иерусалимляне» (Марк 1:5). «Тогда Иерусалим и вся Иудея и вся окрестность Иорданская выходили к нему» (Матфей 3:5). Обратите внимание, что никто из евангелистов не упоминает о Галлее. Скорее всего, в Галилее вообще не знали о существовании Иоанна и его деятельности.
В пользу Иерусалима говорит так же то, что ученики Иоанна, обращаясь к Иисусу, называют его «равви». Это означает, что он много лет жил в этом городе, обучаясь в иешиве, по окончании которой мог там и остаться.

Но оказывается, при более внимательном прочтении четвертого евангелия можно обнаружить прямое указание на то, что Иисус пришел из Иерусалима. Как правило, эта информация остается без внимания, так как ни христианство, ни исследователи Нового завета не хотят видеть в Иисусе раввина-фарисея. Вслед за евангелистами-синоптиками все последующие поколения христиан представляют Иисуса обычным паломником, в то время как четвертый евангелист, достаточно четко рассказывает о нем, как об участнике делегации фарисеев, т.е. раввинов, из Иерусалима.
Давайте прочитаем, как описывает четвертый евангелист эту сцену: «посланные были из фарисеев; и они спросили его: что же ты крестишь, если ты ни Христос, ни Илия, ни пророк? Иоанн сказал им в ответ: я крещу в воде; но стоит среди вас некто, которого вы не знаете. Он-то идущий за мною, но который стал впереди меня. Я недостоин развязать ремень у обуви его» (Иоанн 1:24-27).
Мы уже разбирали этот эпизод, выясняя, в чем состояла суть вопросов, заданных фарисеями Иоанну (см. «Загадки евангелий», глава 26). Теперь обратим пристальное внимание на ответ пустынного проповедника о том, что «стоит среди вас некто, которого вы не знаете».
Христианство уверено, что эти слова означают пророчество Иоанна о приходе Иисуса-машиаха. А когда Иоанн говорит «среди вас», то имеет в виду общую массу паломников, среди которых находится и Иисус. Но дело в том, что евангелист рассказывает о конкретном разговоре Иоанна с делегацией фарисеев, пришедших из Иерусалима. В тексте так и написано: «Иоанн сказал им в ответ: … стоит среди вас некто, которого вы не знаете» (Иоанн 1:26). Следовательно, когда он утверждает, что именно среди фарисеев стоит человек, которого «они не знают», это означает что этот человек фарисей, раввин. Все логично, учитывая, что окружающие обращаются к Иисусу равви.
Смущает только пассаж, что фарисеи не знают этого «некто», который находится среди них. Как следует это понимать? Только так, что они не в курсе мыслей и поступков этого человека, которые он по каким-то причинам скрывает. То есть, они не подозревают о другой стороне его деятельности, которую он весьма активно и тайно от них осуществляет.
Почему из слов Иоанна можно сделать вывод, что человек, о котором он говорит, активно осуществляет свою тайную деятельность? Потому что, еще недавно он был ниже Иоанна по рангу, т.е. «идущим за ним», а теперь поднялся так высоко, что «стал впереди него», т.е. занял такой высокий ранг, что Иоанн «недостоин развязать ремень у обуви его».
Если придерживаться христианской версии о родстве Иоанна и Иисуса, то непонятно, почему они скрывают сей факт от окружающих. Логичнее было бы Иоанну объявить пришедшим фарисеям, мол, стоит среди вас мой младший брат, равви Хизкиягу бар Иуда (именно так по нашей версии реально звали Иисуса), который достиг таких высот, что я недостоин даже прикоснуться к обуви его.
Родство Иоанна и Иисуса, конечно же, могло явиться причиной того, что Иоанн выделил Иисуса из толпы фарисеев, но оно, само по себе, никак не могло быть основанием для признания Иисуса машиахом. Ведь пророки определили строгий перечень условий, необходимых для такого важнейшего решения. К тому же, зачастую вопрос о признании человека машиахом рассматривался ретроспективно, после свершенных им масштабных героических деяний во благо всего еврейского народа. И далеко не всегда он решался положительно.
Именно таких веских оснований не хватало последователям Иисуса из числа евреев в словах Иоанна, означавших с их точки зрения, что он разглядел в Иисусе машиаха, хотя тот еще ничего не совершил, не говоря уже о чем-то выдающемся. Поэтому была придумана легенда о том, что Иоанну указали на Иисуса Высшие силы. Сказка о «разверзающихся небесах и голубе-ангеле», привидевшихся Иоанну, оказалась столь популярна в среде иудохристиан, что попала в благие вести всех четырех евангелистов. Однако последователи Иисуса из числа язычников пошли дальше евреев и придумали близкое им языческое обоснование словам Иоанна. По их версии, Иоанну послышался глас свыше, признавший в Иисусе своего «возлюбленного сына».
Причиной столь активного религиозного творчества является то, что те и другие приняли слова Иоанна за пророчество. Но разве Иоанн, говоря о человеке, который опередил его и поднялся рангом выше, имел в виду машиаха? Более того, определяя место Иисуса относительно себя, Иоанн дает повод предположить, что ранее он сам мечтал о роли лидера, но Иисус в этом стремлении его опередил. Как и когда такое могло произойти? Кто определил их ранги? И идет ли речь о признании одного из них машиахом?!
Чтобы ответить на эти важнейшие вопросы, нужно снова обратиться к четвертому евангелию, автор которого, продолжая свой рассказ, сообщает, что наследующий день после ухода делегации фарисеев, Иисус снова вернулся к Иоанну: «На другой день видит Иоанн идущего к нему Иисуса» (Иоанн 1:29). Увидев его, Иоанн повторяет свой рассказ, но теперь уже своему окружению, конкретно указывая на Иисуса: «Сей есть, о котором я сказал: за мною идет муж, который стал впереди меня, потому что он был прежде меня» (Иоанн 1:30).
Окружение пустынного проповедника составляют его ученики-сподвижники, т.е. ессеи. Среди нет фарисеев, книжников или саддукеев, т.е. посторонних, но Иоанн снова не называет Иисуса ни своим родственником, ни машиахом. Теперь-то уж чего скрывать?! Но нет, Иоанн опять повторяет малопонятные намеки, что Иисус опередил его.
А дальше следует фраза, которая воспринимается как прямое признания Иисуса машиахом: «Я не знал его; но для того пришел крестить в воде, чтобы он явлен был Израилю» (Иоанн 1:31).
Если все же представить, что Иоанн ведет речь о машиахе, то следует, прежде всего, понимать, что машиах - это политическая фигура, национальный лидер, который должен опираться на реальную силу. Если это царская особа по рождению, еще лучше – потомок царя Давида, то он должен быть царем иудейским, за которым стоит государственный аппарат, духовенство и армия. Во всех других случаях, человек, претендующий на роль мессии, сначала должен занять иудейский престол с помощью верных, надежных, сплоченных сподвижников и привлечь на свою сторону хотя бы одну из религиозных партий, саддукеев или фарисеев.
Собственно, то, что отдаленные последователи Иисуса не увидели за ним реальной силы, а только страстное желание стать царем иудейским, стало еще одним из ключевых моментов в его обожествлении. Ведь только «родственные» связи с богом могли бы помочь в осуществлении его грандиозных планов стать машиахом еврейского народа, т.е. помазанником на престол.
А Иоанн? На что претендовал он, если бы Иисус не опередил его? Какая сила могла стоять за ним? Конечно же, ессейская община, имеющая идеологию очистительной войны и готовящаяся к ней.

Наконец, мы подошли к той важнейшей конкретной точке, где переплелись судьбы этих двух людей. И точка эта – ессейская община в Иудейской пустыне рядом с Мертвым морем. Только в координатах иерархии секты Иоанн мог определить место Иисуса и свое относительно друг друга. В общине их объединило не мифическое родство, а светлая мечта и страстное желание принести свободу, счастье и процветание своему народу.
Но если о пребывании Иоанна в секте нам достоверно известно из евангелия Луки: «Младенец же возрастал и укреплялся духом, и был в пустынях до дня явления своего Израилю» (Лука 1:80), то версии о том, как Иисус стал ессеем, мы можем выстраивать, основываясь лишь на косвенных фактах, подчерпнутых из рассказов евангелистов, из исторических источников о функционировании самой секты, и логике событий.
Судя по тому, что никто из евангелистов-синоптиков не располагал никакими сведеньями о ессейском периоде жизни Иисуса, можно с полной уверенностью предположить, что эта часть его жизни была плотно закрыта от окружения. Почему Иисус скрывал свою тесную связь с ессейской сектой? Ответ очевиден: потому что был фарисеем, и весьма авторитетным. Ведь не просто так он оказался в числе делегатов, посланных из Храма в пустыню. Нет никаких сомнений, он опасался, что его ессейство будет плохо воспринято в фарисейской среде.
Четвертый евангелист поместил в свою благую весть речь Иоанна к фарисеям, полную намеков, без прямых указаний на принадлежность Иисуса к секте, что еще раз свидетельствует об использовании им информации от очень близкого к Иисусу человека. Но этот соратник сам до конца не понимал смысла событий, о которых рассказывал, и не знал их подоплеку.

На данном этапе исследования нас должны интересовать вопросы, когда Иисус вступил в секту и почему? На вопрос когда, ответить не сложно. После обучения в иерусалимской иешиве и через какое-то время после получения звания раввина, т.е. во второй половине периода, получившего в литературе название «потерянные годы Иисуса». В который раз приходится констатировать, что для него никаких потерянных лет не было. Это был период обучения, становления и активного поиска себя для осуществления великой цели, предопределенной для него фактом рождения сыном Иуды Гавлонита и внуком предводителя еврейских повстанцев Хизкиягу. Ведь одно только его рождение давало надежду "всем, ожидавшим избавления в Иерусалиме" (Лука 2:38).
И всю свою сознательную жизнь, начиная с отрочества, когда он наперекор желанию матери, сделал все, чтобы получить образование, необходимое для духовного лидера, он старался оправдать возложенные на него надежды и искал пути их реализации.
Но, видимо, религиозного образования и получения статуса раввина было недостаточно для начала деятельности, которую в дальнейшем христианская традиция назовет служением. А главное, в фарисейской среде он не нашел соратников, на которых можно было бы положиться, и которые помогли бы ему повести за собой массы, как это делали его отец и дед, возглавляя восстания против римлян.
Другое дело, ессейская секта, состоящая из сотен единомышленников, имеющая строгую иерархию, где «младшие» беспрекословно подчиняются «старшим». Но что не менее важно, секта развивала свое тайное учение, смысл которого состоял в переустройстве иудейского государства и общества, все стороны жизни которого были бы подчинены Закону, т.е. Торе, как у Всевышнего на небесах. Устройство на земле «царствия небесного» - это как раз то, к чему он стремился и жаждал.

Из исторических источников известно, что вступить в секту мог любой человек. Однако стать членом общины можно было после двухлетнего испытательного срока. Поэтому можно утверждать, что Иисус потратил два года на вступление в общину, после чего оказался на самой нижней ступеньке иерархической лестницы секты. Именно этот период имеет в виду Иоанн, когда говорит, что раньше Иисус был «идущим за ним».
Но за короткий срок Иисусу удалось сделать головокружительную карьеру, став главой общины, о чем сообщает Иоанн с некоторой долей удивления: «Он-то идущий за мною, но который стал впереди меня» (Иоанн 1:27). Ведь он, Иоанн, был старожилом секты, воспитанным в ней с младенчества; обладал опытом и авторитетом, его окружали преданные ученики. По всей видимости, он сам рассчитывал, что совет общины, выберет его главой. Но выбор старейшин пал на мало кому известного новичка. И Иоанну ничего не оставалось, как подчиниться этому решению и признать верховенство Иисуса.
Нет никаких сомнений, что хорошее религиозное образование, сметливый ум, настойчивый характер и лидерские задатки помогли Иисусу проявить себя, вызвав у старейшин общины доверие к себе, несмотря на не продолжительный срок пребывания его в секте. Но не только его личные качества послужили причиной для столь быстрого взлета.
Ко времени, когда рассматривалась кандидатура Иисуса, община угасала, утратив популярность и былое единство. Братья постепенно покидали общину у Мертвого моря, образуя новые поселения, или переселялись в города и деревни, где занимались ремеслами и земледелием. Жили коммунами, не имея собственного имущества, а только общественное. Новый приток неофитов оскудевал год от года. Одной из главных причин упадка общины было отсутствие духовного харизматичного лидера.
Вполне возможно, что вначале на роль главы рассматривалась кандидатура Иоанна, о чем ему было известно. Но то ли в нем не увидели качества лидера, то ли его постоянное пребывание в секте и незнание жизни вне ее стен вместо положительного фактора стало расцениваться как отрицательный. В итоге, выбор пал на Иисуса – человека из внешнего мира, пришедшего в секту по велению сердца, хотя в том другом мире он получил хорошее религиозное образование и уже приобрел авторитет. В нем увидели человека, способного генерировать новые идеи для привлечения неофитов и возрождения общины.
Именно эту внутриобщинную ситуацию и отражают слова Иоанна о том, что Иисус был позади него, а потом опередил. Они нисколько не являются пророчеством о приходе машиаха в лице Иисуса. Как мог Иоанн увидеть в Иисусе машиаха, если сам признается: «Я не знал его» (Иоанн 1:31)? Эти слова означают, что еще совсем недавно Иоанн не был с ним знаком близко и не подозревал, на что он способен.
А когда узнал близко, то понял, насколько верен оказался выбор старейшин общины, и оценил способности и деяния нового главы секты самыми высокими мерками. Потому что сам до такого никогда не додумался бы и на такое не решился. Отсюда эмоциональное признание Иоанна о себе самом, что он «недостоин развязать ремень у обуви его» (Иоанн 1:27).
Что же так восхитило Иоанна в Иисусе? Возьму на себя смелость утверждать, что именно Иисусу пришла в голову «креативная» идея открыть внешнему миру тайное учение ессейской секты, возложив эту миссию на Иоанна.
Это только со стороны несведущим обывателям казалось, Иоанн явился из ниоткуда, что нашло точное отражение в рассказах евангелистов. А на самом деле, все было тщательно продумано: и место проповедей, и одеяние Иоанна, и его манера поведения, и время года.
Неизвестно, сколько времени ушло на «раскрутку» Иоанна. Видимо, вначале люди, приходившие на Иордан для принятия миквы, с изумлением наблюдали за странным полуголым мужчиной, мечущимся между ними и кричащим страшным голосом о надвигающемся огне, в котором они непременно сгорят. Но уж больно сильно он напоминал пророка Элиягу и к его речам стали прислушиваться.
А потом народ повалил! «Из Иерусалима, из всей Иудеи и всей окрестности Иорданской». Мужчины и женщины, селяне и горожане, богатые и бедные, сборщики налогов и наемники. Все, затаив дыхание, слушали ессейское учение, которое излагал Иоанн в образе пророка Элиягу. Прежде всего, о близкой очистительной войне, в результате которой выживут только праведные и получат жизнь вечную, потому что на земле установится царствие небесное. Но для этого нужно очиститься в микве и покаяться в грехах. А потом начать жить по справедливости, делиться имуществом с бедными, не пользоваться служебным положением, не брать с должников лишнего, не обижать слабых, не применять без необходимости физическую силу. «Многое и другое благовествовал он народу, поучая его» (Лука 3:18).
Фактически Иисусу удалось инсценировать, или точнее, воплотить в реальность предсказания пророка Малихии, через которого Бог Саваоф обещал еврейскому народу послать "учителя" для приготовления, т.е. исправления, к Судному дню: "Вот, Я пошлю к вам Илию пророка пред наступлением дня Господня, великого и страшного. И он обратит сердца отцов к детям и сердца детей к отцам их, чтобы Я, придя, не поразил земли проклятием" (Малахия 4:5-6).
Эффект оказался потрясающим! Иоанн очень быстро стал известным авторитетным проповедником, о котором в дальнейшем будет сложена легенда, как о новом пророке. Эту легенду поместил в свою благую весть евангелист Лука. В ней ангел обещает коэну Захарии, что «сын его многих из сынов Израилевых обратит к Господу Богу их; и предъидет пред ним в духе и силе Илии, чтобы возвратить сердца отцов детям, и непокоривым образ мыслей праведников, дабы представить Господу народ приготовленный» (Лука 1:16-17). О том, насколько эта легенда тесно перекликается с пророчеством Малахии, подчеркивалось ранее в нашем исследовании (см. Загадки евангелий, глава 17).
Появление Иоанна с его требованиями покаяния, страшными предсказаниями войны и призывами жить по справедливости, явилось столь значимым событием, что нашло отражение в исторических хрониках Иосифа Флавия. К сожалению для Иоанна, местные власти тоже обратили внимание на его горячие призывы к очистительной войне, что было расценено, как подстрекательство к беспорядкам и бунту.
К слову сказать, в дальнейшем Иисус еще не раз прибегнет к этому приему – инсценировке библейских пророчеств.
Но это все будет позже, а пока он сам, оставаясь в тени, пристально следил за происходящим на Иордане. При внимательном чтении четвертого евангелия можно проследить, что он практически ежедневно приходил к Иоанну, контролируя процесс и приглядываясь к паломникам. С некоторыми заводил знакомство и, видимо, приглашал в общину, обещая, что в этом случае они станут свидетелями прихода машиаха: «Истинно говорю вам: отныне будете видеть небо отверстым и Ангелов Божиих восходящих и нисходящих к Сыну Человеческому» (Иоанн 1:51).
Правда, четвертый евангелист в религиозном угаре считал, что собеседники Иисуса тут же признавали его и машиахом и сыном божьим одновременно: «Равви! Ты сын божий, ты царь Израилев» (Иоанн 1:49), словно дело происходило не в Иудее, а в какой-нибудь языческой стране. К тому же, в то время у Иисуса еще не было планов взвалить на себя роль машиаха.
Вполне возможно, что он сам организовал приход делегаций из Храма, сначала саддукеев, а потом фарисеев, будучи членом последней. Ему была интересна реакция храмового духовенства и фарисейских авторитетов на воспроизведенное им в реальности пророчество Малахии. Наверняка, рассчитывал, что они будут ошеломлены. Но ошибся. Их интересовало только, кто такой Иоанн, и по какому праву он проводит ритуал водного очищения, требуя недопустимого – публичного покаяния в грехах от них, праведных евреев, как от последних язычников.

© Ирина Хотина, 2017
Дата публикации: 02.06.2017 14:53:51
Просмотров: 2642

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.

Отзывы незарегистрированных читателей

Олег [2018-07-28 12:29:17]

Ирина, благодарю. Прекрасно все изложено. А я думаю чего это для казни простого еврея понадобилось разрешение Синедриона.

Ответить