Артёмкины рассказы
Николай Лемкин
Форма: Рассказ
Жанр: Публицистика Объём: 11085 знаков с пробелами Раздел: "Все произведения" Понравилось произведение? Расскажите друзьям! |
Рецензии и отзывы
Версия для печати |
«Артёмкины рассказы» Н.Е. Лемкин Ему было почти сорок лет, но он так и не обрёл ни жены, ни детей. Не приобрёл он и отчества – Артёмка, да и всё тут! Артёмка... Отец – то у него был, как же по-другому. Был когда-то, но об этом как-нибудь в другой раз. Жил же Артёмка с мамой. Маму звали Анжелика Юрьевна, и была она виолончелисткой как по образованию и профессии, так и по образу жизни, то есть, даже борщ и блинчики она готовила так, что отведав, каждый понимал -...эээ!...виолончелистка готовила... В каждой из пяти комнат их громадной «сталинки» стояли виолончели, в основном произведённые Семилопатинской фабрикой корпусной мебели. В любом месте квартиры она могла присесть и сыграть ноктюрн... «Кремона» ей была обещана, если она вступит в КПСС, то есть выходило вроде, что не только смычок входил в комплект, но и партбилет... И было это не совсем понятно, хотя и очень желаемо. Стать членом партии! Правящей партии! Желалось когда-то и Артёмку посвятить в музыку, но в пятилетнем возрасте на него рухнула виолончель, тёсаная из берёзы и бука. После трёх месяцев, проведённых в гипсе, у мальчика возникла боязнь не только к музыке, но и к женщинам. Знакомый психиатр объяснил маме эту странность общностью форм виолончели и женского тела. Так мой герой и остался на всю жизнь ребёнком, возраст его не брал. Партбилет же не получался, ибо Растропович, сдружившись с Солженицыным, испортил политическую репутацию всех вилончелистов всего СССР... Артемка рос шустрым, очень впечатлительным мальчиком, в шестилетнем возрасте у него появились первые пряди седых волос-так близко к сердцу он принял мультфильм о Колобке, обманутом и съеденным лисой... -...И всё же Гоголя нельзя воспринимать в отрыве от Пушкина!.. – удивлял он домработницу, выгуливавшую его. И округлялись глаза окружающих от речей шестилетнего гения. -...Грубоват Бабель, грубоват, понятна стилизация под народную речь, но где тонкий одесский аромат в диалогах?..- и его друзья - ровесники замирали с открытыми ртами. Школу он закончил в тринадцать, через два года получил диплом литературного института имени Максима Нижнего Новгорода, ( уже бурлила чума перестройки, кипело гниловатое желание если и не переименовать чего-нибудь, то хотя бы опаскудить. Какой уж тут М.Горький? ) -...Это же надо – Фальцгобель! А мы-то её - Нюрка, да Нюрка.... Мама горестно ахала. Домработница вспомнила свои германские корни, и уехала на историческую родину! Макароны мама сварила в холодной воде, сейчас пыталась откинуть комок раскисшего теста на друшлаг. -...Как же у неё это получалось? Вот что значит - немецкое происхождение! Куда нам, сиволапым, до них!..Азиаты мы, азиаты!..Азиопы...Тьфу ты... Совки!.. А всё Сталин виноват!.. По вечерам приходили скрипачи, коллеги по филармонии. Сыграв пару квартетов Бородина, они пристраивались вокруг обеденного стола... вроде бы ненароком. Духовая часть оркестра жила сыто – ежедневные похороны паханов, депутатов, бизнесменов и прочего ворья давали постоянные и сытные заработки. Даже специалист по флейте-пиколло научился выбивать похоронную слезу ультразвуком из своей жалкой пищалки. Голодали смычковые. Попытка сыграть Шопена на скрипках, альтах и виолончелях закончилась мордобитием - спонсор похорон спьяну потребовал кабацкое «Семь сорок», ему заказ исполнили... Сотня человек бросилась танцевать, затем бить музыкантов. За цинизм и оскорбление светлой памяти бизнесмена, жертвы политических репрессий, невинно убиенного Лёни Пархатого... Закончилось время лососёвых и цитрусовых, музыканты стремительно сжирали паслёновые – варёную картошку под солёные помидоры. -...Ах, какой милашка этот рыженький, согласитесь.. -...Да, душа моя, а как он кроет комуняк! -...Его идея с вымучерами спасёт Россию... -...Кто же спорит! -...А вы заметили, как он похож на Адика? Вот только усиков не хватает, да мундирчика со свастикой... -...Великий человек, великий! ...И не Иванов - Сидоров, заметьте, господа!.. «Суть земли русской – интеллигенция». Суть земли, главная состовляющая почвы – гумус, перегной. «...русская интеллигенция – говно..»- сказал когда-то Ленин, предсказав события эпохи Горбачёва и Ельцина. И коллеги Анжелы бросились доказывать, что именно они – суть, то есть, извините, не за столом будь сказано, – перегной, говно... -...Наша Нюра, помните – домработница?... Так вот, она из Германии посылку прислала, Артёмка, принеси... -...Какая прелесть, ах... -...Бьютифел, дас ист фантастиш, ампосибел... Коллеги крутили в руках пачки солдатских галет времён Третьего Рейха, упаковки аспирина, короче говоря – гуманитарную помощь... -...А помните, в Малом был гардеробщик Вася? Так он оказался Барухом Морганом, сейчас на Брайтон Бич кафе открыл! -...А мы тут с Артёмкой что придумали...Продаём нашу «сталинку», покупаем что попроще, лишние деньги вкладываем в акции, и становимся,... Артёмка, как это у рыженького звучит?.. -...Рантье, маман. -...Во, господа – рантье! Будем жить на дивиденты. Хватит, попили красные из нас кровушки! Коллеги засопели набитыми ртами, и закивали, пытаясь вспомнить – как и где «красные» пили из них кровь. Через неделю квартиру осматривал покупатель. Он был в костюме от Кардена, пахло от него дорогим парфюмом и нефтью от нынешней жизни, парашей, баландой, гнилыми зубами и шконкой – от прежней. Нефтеторговец дал чемодан долларов, и умилился видом гигантской скрипки, прислоненной к унитазу в туалете. Это его так позабавило, что он решил старушку и мужичка с глуповатым лицом пока не убивать. Комната в коммуналке задумывалась как временное пристанище до момента полного и непоправимого обогащения. В сырой коммуналке виолончели размокли и покрылись плесенью, по ночам инструменты то ли кряхтели, то ли стонали. Чемодан серо-зеленоватых долларей был обменен на два чемодана цветных бумажек с ликом кудрявенького, мордастенького человечка в очках. Назад их не брали, денег не давали, и было понятно – это очередные козни комуняк. А жрать хотелось.... -...Вот, маман, нашёл я работу!- сын потирал руки от радости. Полгода он обивал пороги издательств и редакций, полгода жили впроголодь, пережёвывая каменные германские галеты. В организм они входили мучительно как куски гранита, выходили с болью и грохотом. Соседи по коммуналке даже сочли, что новые жильцы умышленно разбили унитаз. Интеллигентское чувство достоинства не позволяло опускаться до пошлых объяснений и подробностей. -...Репортёром! В таблоид! -...Таблоид?... -...Ну, это газета такая толстенная... Первое задание Артёмка запорол... -...Представляете, маман, надо было написать статью о том, как школьник ударил ножом учительницу за отказ поставить тройку, а не двойку. Ну, я и написал-это ужасно! Ужасно убивать человека! Женщину! Учителя!.. А редактор мне - молчи и запоминай! Не нужно это читателю! Нужна кровь! Нужны трупы! Иначе рейтинг упадёт, тираж, доходы от рекламы! -...А ведь он прав, сынок – нравственно только то, что даёт деньги – ты телевизор-то посматривай! Вот и рыженький сказал – наглее надо быть! -...А как же Чехов, Бунин?.. Достоевский?... -...Ах, мон шер, не жили они при комуняках, не были они членами профсоюзов, не знали они жизни, ты не спорь с редактором, не спорь... В десятиметровой сырой комнатёнке, среди пяти вилончелей, покрытых скользкой, точнее-склизкой плесенью сидел репортёр таблоида. Маман спала, свернувшись как котёнок на куче старых ватников. По столу бегали гнусные мокрицы... Злые комуняки с их АО МММ отняли пятикомнатную квартиру с высоченными потолками, затолкали в это непотребное убожество, сырое, вонючее, со страшным крюком в потолке. Отняли у маман работу, у него – сытую и спокойную жизнь – именно так и воспринималось случившееся... Ну, что же, гады, рыженький прав – наглее надо быть! Редактор ахнул от восторга – новичок принёс шедевр! Шедевр новорусской журналистики-старуха учительница, тайная лесбиянка, ущемила права и свободы тинейжера, её гнилая душа, испорченная советской идеологией, не поняла страданий ребёнка! И она получила по заслугам! Нож в спину! Читатель ждал гадостей, вранья и гнусностей, Артёмка выдавал их ежедневно к радости издателя.В кругах журналюг его стиль письма окрестили "Артёмкина живодёрня"... Человек, попавший под трамвай, описывался настолько ярко, что со страниц капала кровь. -...Спасатели целый час собирали кишки пострадавшего по всей улице... Старичок, вытащивший бродячую собаку из канализационного колодца был подан как зоофил, гонимый сексуальной страстью. А «звёзды эстрады»! Оооо! Гомики! Педрилы! Недоумки – от таких слов осатанел бы любой, кроме «звёзд»! Им это нравилось! Это работало на их славу! -...Вот, господа, учитесь как надо работать! «Новорожденный в духовке»- гениально! «Месть из могилы»-потрясающе! «Рэпер Мацил Бацилл со своей женой Фёдором»-здорово! Артемка смущённо краснел от похвал главного редактора. -...Учитесь, господа, какой острый глаз! Какое лёгкое, бойкое перо! Я сколько вам говорил-побольше крови! Больше гнусностей! Мерзостей! Женщина – обязательно шлюха! Или лесбиянка! Ребёнок-только для пересадки органов! И побольше голых задниц и прочих прелестей! Мужчина – только гей, на худой конец – импотент! Мент – обязательно оборотень! А кто виноват? Комуняки, господа! Семьдесят лет красного террора, господа! Читатель этого ждёт, он этого хочет – смотрите, как вырос наш тираж, какие пошли доходы от рекламы! С этого момента плачу Артёмке по доллару за строчку! Коллеги взвыли от зависти... Когда – то давно маман читала сыну «Денискины рассказы» Драгунского. Лёгкие, светлые, чистые. И мир был светлым, без горя и слёз... Сейчас она прочитывала «Артёмкины рассказы», статьи своего сына, и впадала в ужас от окружающей жизни, описанной сыном... Артёмка двое суток рысью мотался по городу, собирая материал для газеты. Приезд Бори Моисеева в гей - клуб, его встречи с педерастами, потом – морг, для статьи о массовом отравлении бодяжным героином, ой, да всё и не перескажешь, а надо! Надо! Ждёт редактор, ждут читатели! Сейчас вздремнуть, перекусить и написать, украсив кровавыми, тошнотными подробностями, залив всё кровью и паскудством! Посреди комнаты на чёрном крюке висело тело Анжелики Юрьевны, бывшей виолончелистки, бывшей маман. Артемка расжал окостеневший старушечий кулак, и прочёл на клочке бумаги предсмертные слова-«Не хочу жить в этом страшном мире! Прощайте» Артёмка убил свою мать... Статьями в таблоиде... Убийцы, шлюхи, депутаты, голые задницы, маньяки, педерасты, кровь, тусовки...- это он притащил их в таблоид, а таблоид – домой... Это его статьи.. Статьи? Кстати! Артемка схватил блокнот- ... « В гнусной коммуналке висело тело старой женщины, бывшей сотрудницы НКВД и КГБ, ушедшей из жизни от угрызений совести за бездарно прожитую коммунистическую жизнь..». Автор восторженно врал, нагоняя жути на читателя, пересчитывая строчки на баксы, баксы – на рубли... Жизнь продолжалась... 2008г. © Николай Лемкин, 2008 Дата публикации: 16.09.2008 06:25:46 Просмотров: 3515 Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь. Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель. |
|
РецензииМихаил Лезинский [2008-09-16 11:11:05]
" ... Совки!.. А всё Сталин виноват!.. "
Слово СОВОК придумал мой друг Марк Азов , а озвучил его Аркадий Райкин , но я не о том : потрясающий рассказ - сколок с нашей эпохи . И передано художественно . Ты уловил не только ВРЕМЯ , но и зарождение жёлтой прессы , прессы , которая многих сбила спанталыку . И сбивает до сих пор . Ответить |