Безмолвие. Глава 22. Самая счастливая пара

Александр Кобзев

Форма: Повесть
Жанр: Психологическая проза
Объём: 14089 знаков с пробелами
Раздел: "Безмолвие"

Понравилось произведение? Расскажите друзьям!

В начале июня была ещё одна операция в Новосибирске.

После больницы мы не поехали домой. Решили заехать к моим родственникам в Горный Алтай, чтобы в ближайший месяц снова посетить Центр нейрохирургии.

В один солнечный день мы с родственниками поехали в Манжерок. Через четыре километра после Манжерока увидели турбазу «шале Прискальный» и остановились пообедать.

Елена Александровна, приветливая хозяйка турбазы, проводила нас по территории турбазы до берега Катуни. На скалистом острове, отделённом от берега протокой, мы увидели белую часовню. Елена Александровна проводила нас по мостику до часовни святого князя Владимира, крестителя Руси.

Елена Александровна поднялась на колокольню, и долина Катуни огласилась колокольным звоном.

На аналое лежал акафистник. Я открыл книгу и начал читать «Акафист святому благоверному князю Владимиру». Колокольный звон затих, Елена Александровна потихоньку зашла в часовню и присоединилась к молитве. Мы вместе допели акафист до конца. Хозяйка турбазы предложила нам с Прасковьей жить на турбазе и служить в часовне.

— Часовня есть, а служить некому. Изредка кто-нибудь из знакомых священников заезжает. — Елена Александровна показала богослужебные книги и отдала ключи от двухместного бунгало, где нам с Прасковьей предстояло жить.

Назавтра был день памяти святого благоверного князя Владимира, крестителя Руси. С утра я поднялся на колокольню, и пять колоколов огласили звоном горную долину. Когда я спустился с колокольни, то увидел чудо: вокруг часовни буйно цвёл рододендрон, который всегда цветёт в мае. Я впервые видел цветение рододендрона в конце июля.

К часовне спешила Елена Александровна. Она тоже увидела обильное цветение рододендрона и заплакала:

— Ах, чудо! Такая красота! Это нас святой Владимир порадовал к своему празднику!

Мы с Прасковьей и Еленой Александровной втроём начали читать акафист князю Владимиру, потом в часовню зашли около десяти человек.

По окончании акафиста я попробовал организовать небольшую беседу о равноапостольном князе Владимире. В результате получилась дискуссия. После периода упадка, когда не надеялся вернуться к полноценной жизни, я вновь воспрянул духом.

— Саша, твоя супруга совсем не слышит? — спросила Елена Александровна.

— Она слышит колокольный звон, — ответил я.

— Тогда есть идея! — Елена Александровна торжествующе посмотрела на нас и сказала: — Пусть Прасковья попробует звонить в колокола!

Девушка поняла, о чём мы говорили. Она засмеялась и обняла Елену Александровну.

— Так что, дорогие, не всё потеряно! Прасковья будет слышать! На нашей турбазе сейчас отдыхает опытный сурдолог. Мы попросим, чтобы он посмотрел девушку, — Елена Александровна взяла Прасковью за руку и повела к лестнице, ведущей на колокольню. — А сейчас живо бить в колокола! Твой суженый научит тебя колокольному звону!

Я поставил Прасковью на маленькие колокола и показал варианты звонов. Сам ударил в благовест. Глядя на любимую, я испытал невыразимую радость! Девушка просто светилась от счастья!

Я, опасаясь мощи звука, надеваю противошумовые наушники. Прасковья от наушников отказалась.

— Я слышу колокола, — сказала Прасковьюшка. — Это совсем тихо, но я помню, ещё в детстве, колокольный звон.

Мы спустились с колокольни и зашли в часовню. Пока звонили в колокола, в часовню пришли помолиться несколько человек. Я прочитал любимый акафист «Слава Богу за всё».

В честь храмового праздника из Маймы приехал благочинный протоиерей Георгий. Он прочитал праздничный акафист, отслужил молебен и панихиду. После чтения акафиста святому князю Владимиру батюшка сказал проповедь о крещении Руси и равноапостольном князе Владимире.

Когда все вышли из часовни, батюшка выслушал мои сомнения. Я давно осознал, что мне уготовано счастье жить в мире благодатного безмолвия. Но единственная думка меня тревожила: как с моим негодным здоровьем не стать обузой для избранницы? Я вышел из часовни, оставив Параскеву для беседы с батюшкой. Через полчаса батюшка пригласил меня.

— Александр, у тебя прекрасная жена! Вы никогда не расстанетесь, какие бы испытания не выпали на вашу долю! Вы несли тяготы друг друга! Вы с достоинством столько перенесли вместе, что маленькие неизбежные трудности будут сущими пустяками.

Отец Георгий благословил нас. Мы оставили батюшку помолиться наедине и вышли на берег Катуни любоваться ровным течением воды. День был солнечным. Бирюзовые воды Катуни навевали умиротворение.

Мы дошли до просторной юрты, покрытой корой лиственницы. Вывеска «Фитобар» приглашала внутрь. Мы прошли в юрту и сели возле костра в центре юрты.

Доктор Светлана заварила целебный сбор. Мы сидели на скамейке возле костра, пили вкусный чай и наблюдали, как дым устремляется вверх к отверстию в потолке юрты.

— Как тебя зовут? — сразу начала знакомиться с Прасковьей бойкая девочка лет пяти. — Моя мама здесь работает. Меня зовут Алина.

Мы с Прасковьей тоже назвали имена.

— Осторожно с этой артисткой! — предупредила Светлана, мама девочки. — А то она проходу вам не даст: будет всюду за вами, как хвостик, ходить!

— Не страшно, — ответил я. — Пусть приходит в часовню. Наверное, ей скучно целый день в юрте сидеть. Пусть прямо сейчас с нами идёт.

Алина повязала платочек, зашла в часовню и сразу принялась менять в вазах цветы. Она взяла веник и быстро вымела опавшие цветочные лепестки. Алина стала следить за догорающими свечами. Для неё это было наподобие забавы, но она со всей серьёзностью принялась за дело. Прасковья взяла веник и вышла подмести вокруг часовни. Алинка взяла второй веник. То и дело раздавались разговоры и смех.

Я был рад: девочка довольна, и она под постоянным присмотром. Когда мы с Прасковьей читали молитвы или акафисты, Алина следила за догорающими свечами, вовремя их тушила и убирала. Даже подпевала «Аллилуйя».

Вечером мы сидели возле костра в фитобаре и пили целебный чай.

«На турбазе говорят, что мы — самая счастливая пара. Я отвечаю: да!»

Я поцеловал Прасковьюшку.

«Ещё говорят, что ты — прекрасный папа. Когда я отвечаю, что Алина не наша дочка, никто не верит! Теперь я знаю: когда у нас родится ребёнок, ты будешь его очень любить!»

«Да, любимая! Ты и наши будущие дети — вот кого я люблю больше жизни!»

Алинка снова попросилась на ручки. Пришлось взять.

— Саша, жалко, что ты не мой папа! — девочка обняла меня и уткнулась носиком в бороду.

Подошла Светлана и стала поучать дочку:

— Не Саша, а дядя Саша. Он взрослый человек, ты должна обращаться к нему на «вы».

— Но мы же друзья! — Алинка забралась мне на колени. — Он такой добрый!

Светлана вопросительно посмотрела на меня.

— Мы и правда друзья!

— Настоящие друзья! — добавила Алина. — И коллеги!

Утром, едва мы успели прочитать утренние молитвы и затих колокольный звон, в часовню зашёл мужчина в идеально белом костюме. Сначала разговор не клеился: дерзость по отношению к служителям церкви была для него привычной.

Мужчина разоткровенничался до того, что признался в “страшной тайне”: через три дня он собирается покончить жизнь самоубийством… Уже присмотрел место и запланировал время.

— Миг — и меня нет! С родными я уже простился, сделаю лишь последние распоряжения, напоследок повеселюсь, отдам последние долги и… — мужчина многозначительно замолчал.

— Последние долги?! Кто на земле решает, какой долг последний? Самоубийством человек создаёт непомерное число долгов!

— Создаёт? Для кого, если меня уже не будет?

— Для своих близких. Для души!

— Я не верю, что есть душа. Есть только полуавтоматические рефлексы! — радостно сказал мужчина.

— А это тоже рефлексы изнеженных поэтов? — я стал читать стихотворения. Одно за другим!

Начал с детских стишков, потом в бой пошла философская лирика. Я буквально бился за то, что душа у человека есть! Душа ранимая и любящая!

Мужчина сначала смеялся. Потом заплакал, как ребёнок.

Не вспомню подробности нашего разговора, но через час мужчина светло улыбался и говорил о планах на последующую долгую жизнь, о примирении с недоброжелателями, о самых лучших детях, ради которых следует жить!

Потом, смущённо вытирая слёзы, мужчина стоял на коленях перед иконой Спасителя и молился. Перед уходом он пожал мне руку и бодро зашагал к мостику. Потом оглянулся и сказал:

— Всё-таки душа есть! Верую!

У меня по щеке покатилась слеза. Значит, недаром живу!

В часовню зашла Прасковья.

— Что с тобой, любимый?

— Это от счастья!

Прибежала Алина с букетом цветов. Она поставила в вазы цветы и зажгла свечи к утренней службе.

— Саша, почему тот дяденька плакал?

— Он нашёл потерянную душу!

— Чью?

— Свою!

— Слава Богу! — Алина поклонилась иконе Богородицы «Взыскание погибших».

Я читал часы и изобразительны, а девочка добросовестно молилась вместе с нами.

Вечером Алина засиделась в нашем бунгало. Едва удалось увести её к маме Свете. Алинкина мама была занята и попросила увести девочку в их комнату. Увести-то я увёл, но уйти не получалось.

— Саша, не уходи, пожалуйста!

Пришлось усыплять девочку и петь ей колыбельные. Но стоило встать, как Алинка вскакивала с кровати и, широко раскинув ручки, заслоняла собою дверь.

Я — взрослый мужчина. Что мне стоит отодвинуть ребёнка и пройти, но девочка босиком бежала за мною до самой лестницы. Сердце какого человека не дрогнет при виде бегущего босиком ребёнка? Я спел девочке последнюю песенку и пошёл к себе в бунгало.

— Спокойной ночи, Саша! — услышал я напоследок.

— Спокойной ночи, Алинушка, — ответил я.

Почти час мы с Прасковьей гуляли по освещённым дорожкам турбазы. Вечер был тёплым-тёплым. Мы прошли по мостику к часовне и любовались отражением огней в Катуни. Потом стояли на обрывистом берегу, глядя на отражение лунного света в сполохах порогов. Я пел для Прасковьи самые лучшие песни. Ну и что — не слышит?!

— Я самая счастливая девушка в мире! — сказала Прасковьюшка и запела «Богородице Дево, радуйся…»

— Я самый счастливый человек, потому что у меня самая лучшая жена!

Перед сном я пытался вспомнить подробности беседы с несостоявшимся самоубивцем, но на память приходили лишь обрывки разговора.

— Не напрасно живу! — сказал я себе и уснул.

После утренней молитвы мы шли в трапезную. Алина шла рядом, ухватив меня за руку.

— Как ты эту артистку терпишь? — спросила Светлана. — Про вас даже говорят: Алина и медведь.

— Слава Богу! И девочка под присмотром, и я учусь быть терпеливым и внимательным отцом.

Позвонил лётчик Авиалесоохраны Евгений.

Когда в наших краях была засуха, пожарами были охвачены большие площади вблизи заповедника. Евгений совершал многочисленные вылеты в места пожаров. Тогда-то я и познакомился с Евгением, героем и романтиком.

— Саша, из Маймы я уже выехал. Встреть меня, через полчасика подъеду.

Вскоре мы шли мимо просторного вольера с маралами. На заборе была табличка: «Здесь живёт Лев Соломонович с жёнами».

Евгений засмеялся:

— А что, Саша, здесь правда лев живёт?

— Лев! Что здесь написано?

— Лев Соломонович. Так что, правда — лев?

Из зарослей вышел марал с огромными рогами и направился прямо к нам. Следом за ним шли три самки.

— Знакомься, Евгений! Это Лев Соломонович. А это его жёны.

Евгений засмеялся.

Маралы с удовольствием принимали из рук угощение: свежесрезанные ветки ивы. Они спокойно позволяли себя гладить.

— Саша, полетишь? Разрешение на полёт двух человек я выписал.

Евгений довёз нас до взлётной площадки. Мы с Прасковьей прошли на лётное поле и сели в маленький красный вертолёт Robinson.

Мы пролетели над Чемалом, потом вертолёт взмыл на километровую высоту, и мы помчались в сторону Телецкого озера. Справа по курсу увидели горный пожар. С вертолёта хорошо разглядели очаг возгорания. Евгений передал в штаб координаты пожара, площадь возгорания и сложность пожара.

Мы полетели дальше.

— А как же пожар?

— Команда дана. Не беспокойся, пожар потушат оперативно.

Я любовался величественными горами с километровой высоты. Но ещё больше радовался, когда видел восторг в глазах Прасковьюшки.

После полёта мы сидели в трапезной турбазы и делились впечатлениями от полёта.

— Евгений, — спросил я. — если каждый день летаешь над такой красотой, земные проблемы наверняка кажутся слишком мелкими?

— Есть такое. Лётчики действительно живут в ином мире. В прекрасном мире, где есть только небо, церковь и семья. Бытовые дрязги, слава Богу, обходят стороной.

На следующий день Елена Александровна попросила провести экскурсию:

— Приехали туристы из Германии. Мой сын Валентин уехал с группой на экскурсию, вернётся не скоро. Съездишь, покажешь самые замечательные места?

— С радостью. Они по-английски говорят?

— Говорят. Да с ними будет опытный переводчик, так что проблем не будет.

Пока мы ехали до Чемала, я говорил всё, что знал про Алтай. На Патмосе я рассказывал про миссионеров: преподобного Макария Глухарева и святителя Макария Невского.

Потом мы поднялись по тропинке на вершину горы. На самой вершине я рассказал стихотворение Иоганна Вольфганга Гёте на немецком языке (выучил его ещё в студенческие годы).

Горные вершины
Спят во тьме ночной,
Тихие долины
Полны свежей мглой…

— На будущий год обязательно приедем в Россию, — прощаясь, говорят гости из Германии.

Мы с Прасковьей любуемся бирюзовыми водами Катуни и цветущим рододендроном. И вновь по мостику идут отдыхающие: папа, мама и сыночек… Я иду навстречу и готов отвечать на любые вопросы. В очередной раз говорю:

— Слава Богу, не даром живу!

© Александр Кобзев, 2022
Дата публикации: 14.12.2022 11:51:01
Просмотров: 429

Если Вы зарегистрированы на нашем сайте, пожалуйста, авторизируйтесь.
Сейчас Вы можете оставить свой отзыв, как незарегистрированный читатель.